А между тем разве мужчина не должен знать все, быть всегда на высоте,
не должен вызывать в женщине силу страсти, раскрывать перед ней всю
сложность жизни, посвящать ее во все тайны бытия? Но он ничему не учил,
ничего не знал, ничего не желал. Он думал, что Эмме хорошо. А ее
раздражало его безмятежное спокойствие, его несокрушимая самоуверенность,
даже то, что он с нею счастлив.

Момент, когда ты ощущаешь, что умираешь, является кульминацией жизни. Жизнь и смерть, соприкасаясь, вливаются друг в друга.

Всегда есть выбор. Что выбрать самому? Яркую жизнь или скучное, хотя и вечное существование?

Сплошь и рядом человек, даже ваш друг, если он разоткровенничался с вами ночью, потом наутро, при свете дня, сожалеет об этом.

Безумны те женщины, что позволяют тайной любви вспыхнуть в своем сердце – любви, которая, если останется безответной и неизвестной, неизбежно сожжет жизнь, ее вскормившую. А если будет открыта и найдет ответ, то завлечет, точно блуждающий огонек, в коварную трясину, откуда возврата нет.

Физическое увечье, как я вскоре обнаружила, затмевает все остальные различия – пол, расовую принадлежность и возраст. Уродство и увечье живут в другом королевстве, которого сторонятся и опасаются так, как если бы несчастье было заразно.

И тогда я поняла, что в глазах людей, подобных Чиаре Фоскарини, уродство превращает вас в идиотов.

Остриженные волосы были, как правило, признаком рабства, и именно в таком плачевном виде изображены иудейские пленники в Вавилоне, умоляющие завоевателей о милости.

Я люблю сомневаться во всем: это расположение ума не мешает решительности характера

как бы страстно я ни любил женщину, если она мне даст только почувствовать, что я должен на ней жениться, - прости любовь! мое сердце превращается в камень, и ничто его не разогреет снова.