Нет, я не юрист. Я знаю право. Даже хорошо знаю. Я ведь работал над этим. Но я не юрист. Поэтому-то я понимаю, что такое право. Право — это узкое одеяло на двуспальной кровати, когда ночь холодна, а на кровати — трое. Одеяла не хватит, сколько его не тащи и ни натягивай, и кому-то с краю не миновать воспаления лёгких. Чёрт возьми, законы — это штаны, купленные мальчишке в прошлом году, а у нас всегда — нынешний год, и штаны лопаются по шву, и щиколотки наружу. Законы всегда тесны и коротки для подрастающего человечества. В лучшем случае ты можешь что-то сделать, а потом сочинить подходящий к этому случаю закон; но к тому времени, как он попадёт в книги, тебе уже нужен новый.

д.ю.н. Н.Н. Вопленко любит это цитировать, когда рассказывает про правопонимание

и плевать ему на всех; в морду даст он любому, и сам получит – не обидится

Я здесь свободен. У меня здесь никаких обязательств, я здесь ни о ком не забочусь и ни за кого не отвечаю — ни за мать, ни за жену, ни за кого. Только за себя. Хочу — умру, хочу — выживу, хочу — вернусь, хочу — пропаду без вести. Как хочу, так и живу. Или умираю. Такой свободы не будет больше никогда в жизни, уж поверь мне, я уже возвращался с войны.

Оказывается лишь 99,99999999999 процента руководящих работников Ибанска лояльны по отношению к руководящим работникам Ибанска, что вступило в вопиющее противоречие с официальной точкой зрения, согласно которой число лояльных составляет 105,371 процента от всего числа руководящих лиц

146 процентов

Чтобы туристам было что посмотреть в свободное от посещений образцовых предприятий время, вокруг гостиницы воздвигли десять новеньких живописных церквей десятого века и ранее.

Жизненно