Кому удалось вернуться к себе самому из абсолютного одиночества, из такого одиночества, когда ты не можешь рассчитывать даже на общение с самим собой, и приходится засовывать себя в кино, или в публичный дом, или в гости к друзьям, или в какую-нибудь всепоглощающую профессию, а то и в брак, чтобы по крайней мере быть одиноким среди других.

Это секрет. Но тебе я его открою: никогда не предпринимай никаких сложных ходов, если того же можно достичь гораздо более простыми способами. Это одно из самых мудрых правил жизни.

— А в чем смысл жизни? — спрашиваю я уже на ходу.
— Спать, жрать и лежать с женщиной.

Он хочет видеть и слышать что-нибудь интересное, а если можно, то и пощупать.

Теперь дети не играют, а учатся. Они все учатся, учатся и никогда не начнут жить.

Гитаристы, как правило, никогда не моют посуду. Повредишь себе палец — и больше незачем жить на свете.

Одним словом, мгновение, в котором мы единственно существуем, постоянно отсекает и отбрасывает назад все, оставляя нам вечный ноль перед носом;

Когда он, наконец, встал, склонность к необычному застала его врасплох с решимостью и вдохновением раздраженной женщины.

Она отличалась дивной красотой, безупречно правильные черты ее лица были в полной гармонии с пропорциями головы и тела. Но такое совершенство несовместимо с совершенством души; исключений из этого закона почти не бывает. У истинной красавицы непременно должен быть какой-нибудь чуть заметный недостаток: он-то и придает ей неотразимую привлекательность, это тот «огонек», который возникает из противоречия чувств и приковывает взоры. Полная гармоничность свидетельствует о холодности, свойственной ограниченным натурам.

Оноре де Бальзак "Брачный контракт".

Правда странно, что, если книжку прочитать несколько раз, она становится намного толще? - сказал Мо, когда они в последний день рождения Мегги вместе рассматривали эти ее старинные сокровища в сундуке. - Как будто при каждом чтении что-то остается между страниц. Чувства, мысли, звуки, запахи... И когда ты много лет спустя снова листаешь книгу, то находишь там себя самого - немного младше, немного не такого, как теперь, будто книга сохранила тебя между страниц, как засушенный цветок - в месте знакомого и чужого.