Тот, кто ставит брак или другой обряд выше блага человечества и простого закона милосердия, пусть называет он себя
папистом, протестантом или. кем угодно, - он не лучше, чем фарисей.

Есть такие мужчины, которых ни одна женщина, если только она не уродина, не может вынести.

Но ты столько принимаешь на веру по традиции, что я совершенно теряюсь.
- Видишь ли, дорогая, мне кажется, что каждый должен принимать что-то на веру. Жизнь слишком коротка, чтобы
доказывать каждый постулат Евклида прежде, чем в него поверить. Я принимаю христианство.

Примечательно, что и первому его благому порыву - получить университетское образование, и второму - стать на путь
апостольского служения - помешали женщины. "Но так ли уж они виноваты? думал он. - Или все дело в искусственно
созданном положении вещей, когда естественное влечение
обращается дьявольской западней семейными путами,которые захватывают и тянут назад всех, кто стремится вперед?

Только, по-моему, каждый должен иметь возможность поправить то, что сделано им по неведению. Ведь, наверно, это
случается со многими женщинами, только они покоряются, а я брыкаюсь. Что-то скажут о нас люди будущих поколений,оглядываясь на варварские обычаи и предрассудки того века, в который мы имеем несчастье жить.

иногда брак только мерзкая сделка ради материальных выгод: удобств семейной жизни, избавления от налогов или
установления законного отцовства при наследовании детьми земли или денег, - и в этих случаях человек не обязан молчать,
а может даже во всеуслышание провозгласить, что брак для него горе и позор.

Напрасно ты думаешь, что женщинам нравится замужество,-они вступают в брак потому, что это придаёт им известное
достоинство и создает положение в обществе, а я вполне могуобойтись без того и другого.

А замуж я вышла не только из-за скандала. В женщине желание быть любимой часто заглушает голос совести, и хотя
ей претит мысль о том, что она жестоко поступает с мужчиной,она поощряет его любовь даже тогда, когда она нисколько его
не любит. Позже, видя его страдания, она начинает раскаиваться и готова на все, чтобы искупить свою вину.

клясться в вечной любви так же грешно, как давать обет верности одной догме, и так же глупо, как обещать постоянно
любить одну и ту же еду или питье!

Казалось, мощная волна, вздымающаяся из темной глубины веков, то и дело вторгалась в утро дней этого ребенка, и он,равнодушно отворачиваясь от жизни, обращал свой взор назад,на огромный Океан Времени.

Подумать хорошенько, так не все ли равно, твой ребенок по крови или нет. Все малыши нашего века - Дети всех нас, взрослых современников, и имеют право на нашу общую о них заботу.

Вам, женщинам, не дано понять, что мужчина, оглядываясь на свое прошлое и думая о женщинах, с которыми был близок, с
особой нежностью вспоминает ту, которая была с ним чистосердечна. Самого достойного из мужчин можно увлечь кокетством и ловкими увертками, но удержать его этим нельзя.Женщину, которая слишком злоупотребляет своей изворотливостью, неизбежно ждет возмездие: рано или поздно
все поклонники отвернутся от нее с презрением, она сойдет в могилу, никем неоплаканная.

Как несносно, когда людей считают дурными только потому, что они хотят жить по-своему! Это верный способ и самого благоразумного толкнуть к безнравственности и безрассудству!

вместо того, чтобы восставать против социальных условий,восстают против их жертвы вместо того чтобы объединиться против общего врага принуждения.

Мы ужасно остро все чувствуем, вот в чем наша беда, Сью -сказал он.

Ах, дорогой Джуд! Ты похож на глухого, наблюдающего за людьми, которые слушают музыку. Ты говоришь: "Что они в этом видят? В этом ничего нет!"

Я блуждаю в хаосе принципов, иду ощупью в темноте, мои поступки продиктованы инстинктом, а не примером. Восемь
или девять лет назад, когда я впервые явился сюда, у меня были четкие, твердые убеждения, но я мало-помалу растерял их,
и чем дольше я живу, тем меньше во мне уверенности в себе.Мне кажется, что единственное жизненное правило, которым я
теперь руководствуюсь, - это следовать побуждениям, не причиняющим вреда мне и другим и доставляющим радость
моим любимым.

Возможно, я стал всего-навсего жалкой жертвой того морального и общественного беспокойства, которое многих
делает несчастными в наши дни!

Меня подпоили, тебя тоже. Только меня одурманили джином, а тебя религией. То и другое лишает человека ясного; взгляда, на
вещи.

Ах, Сью, Сью! Мы держимся буквы закона, а "буква убивает".

Любила. Но я хотела на этом остановиться и оставаться только твоей возлюбленной, пока...
Но влюбленные не могут не идти дальше.
Женщины могли бы, мужчины не могут, потому что - не хотят. Как правило, женщины в этом отношении выше мужчин,
женщина никогда сама не проявляет инициативу, она только отвечает. Духовное общение - вот все, к чему мы должны были
стремиться.

никто не имеет права фальсифицировать Библию! Я ненавижу эту ложь, когда пытаются замуровать в теологических абстракциях восторженную, естественную человеческую
любовь, воспетую в этой великой и страстной песне!

Так проявлялась у него болезнь века - беспокойство.

Дай мне жить так, чтобы могила
Не больше, чем постель, страшила.
Дай умереть..

Он смутно чувствовал, что не все ладно в общественном устройстве, которое заставляет отказаться от тщательно продуманных планов и закрывает перед человеком единственную возможность проявить себя существом высшего порядка и внести свою лепту в дело общего прогресса своего поколения.

Говорят, когда молишься, желания сбываются, хотя и не всегда.Он читал в какой-то религиозной книжке о человеке, который
начал строить церковь, и у него не хватило денег, чтобы ее закончить, тогда он преклонил колени и помолился и со следующей же почтой получил деньги. Другой человек поступил так же, но денег не получил; правда потом он узнал, что брюки, в которых он преклонял колени, были сшиты нечестивым евреем.

Он понял вдруг, что с возрастом возникают обязанности. Жизнь шла совсем не так, как он ожидал. Логика природы оказалась
отвратительной и не вызывала у него ее чувствия. Что милосердие к одним оборачивается жестокостью к другим,
претило его чувству гармонии. Когда становишься старше и ощущаешь себя вдруг в центре жизни, а не точкой на ее
периферии, как в детстве, тебя вдруг охватывает ужас. Все вокруг кажется ярким, шумным, кричащим, и этот шум и свет
обрушиваются на маленькую клеточку — твою жизнь,сотрясают ее и калечат.Если б можно было не расти! Ему совсем не хотелось быть
взрослым.