The German Genius: Europe's Third Renaissance, the Second Scientific Revolution, and the Twentieth Century

За время между 1750 и 1933 годами из бедного родственника европейских держав Германия превратилась в доминирующую интеллектуальную и культурную силу западного мира. Клаузевиц и Гумбольдт, Гёте и Бетховен, Гельмгольц и Риман, Зименс и Крупп, Мендель и Фрейд, Гегель и Маркс, Вагнер и Дильтей, Макс Вебер и Хайдеггер и многие другие немецкоговорящие, немецкодумающие и немецкотворящие гении превратили Германию в лидера науки, культуры и образования в Европе. Как и почему это произошло? На эти вопросы в своем почти тысячестраничном труде отвечает Питер Уотсон, автор нескольких книг по интеллектуальной истории. Работа Уотсона представляет широкую историческую панораму немецкой культуры. Книга написана легко и увлекательно, это настоящее интеллектуальное приключение. По мнению автора «Немецкого гения», нынешние европейцы и американцы намного хуже представляют себе немецкую культуру, чем те, кто жил на рубеже XIX–XX веков и для кого германосфера была притягательной или внушающей страх реальностью. А это несправедливо, поскольку, как показывает Уотсон, немецкий гений, коренящийся в немецком типе мышления, внес наибольший вклад в создание современного Запада. Не эта ли мощь так напугала Черчилля, что в 1940 году он признался: британцы воюют не с национал-социализмом и даже не с Гитлером, а с немецким духом, «духом Шиллера», чтобы он никогда не возродился. Пожалуй, англосаксам удалось достичь своей цели: у немцев эпохи 1950– 1990-х годов не было таких успехов и прорывов, как у их предшественников. В немалой степени потому, что англосаксы навязали им как народу, как исторической целостности комплекс исторической вины и неполноценности (то же они и их пятая колонна пытались сделать по отношению к русским после 1991 года, но безрезультатно). Однако похоже, в XXI веке Германия просыпается, и книга Уотсона — реакция на этот процесс. Третий рейх, 12 лет (1933– 1945), вместивших в себя целую эпоху, изменили отношение многих к Германии и ее культуре. Однако, пишет Уотсон, «немецкая история — это нечто большее, чем события времен Третьего рейха, и она… может многому научить нас». «Гитлер и холокост привлекли внимание мира настолько, что мы отрицаем другие важнейшие аспекты немецкой истории. Мы не должны забывать холокост — это ясно, — но в то же время мы должны научиться заглядывать за его пределы». Эта мысль Уотсона в смягченном виде напоминает тезис Ивана Ильина о том, что он сострадает еврейскому народу, но страдания этого народа — не та призма, сквозь которую он, Ильин, будет смотреть на Третий рейх и оценивать ее. Уотсон предлагает заглянуть за холокост и посмотреть историческим взглядом на немецкую историю. И это предложение неслучайно прозвучало на стыке первого и второго десятилетий XXI века: Германия стала лидером Евросоюза и начала диктовать свои правила, но не военным языком, а финансово-экономическим. А это значит, что нельзя не согласиться с финальным выводом Уотсона: «Немецкий гений жив».