Маленькая коммунистка, которая никогда не улыбалась

В издательстве «Фантом-пресс» вышла беллетризированная биография Нади Команэчи – символа румынской спортивной гимнастики и, согласно книге Лафон, экспортной версии румынского социалистического режима Николае Чаушеску.
Лола Лафон исследует не только затемнения в биографии великой спортсменки, но и, что особенно ценно, пытается восстановить контекст эпохи, в которой Надя выросла, стала заниматься спортом и достигла фантастических результатов. Книга Лафон – это своего рода портрет мифа на фоне мифа, когда юная девочка Надя ускользает в тень другого карпатского идола – лидера Румынии Николае Чаушеску.
Автор показывает, как в заштатном даже по румынским меркам городке Онешти возникла уникальная школа спортивной гимнастики: её Бела Кароли - возглавил этнический венгр, «мадьяр», как его называли румынские спортивные чиновники и агенты Секуритате. Лафон рисует объективный портрет Кароли: типичного тоталитарного тренера из Восточной Европы, румынской версии Тихонова, Карполя и Аркаева. Жесткий, местами жестокий, он требовал от совсем маленьких девчонок отказа от радостей детства во имя результата – победы над советской школой спортивной гимнастики.
Из книги Лафон можно узнать, что отношения между «братскими» странами периода социализма были отнюдь не безоблачными: когда крошечные солдатки Кароли появились в олимпийском Монреале 1976 года, советская делегация была в шоке. Ещё бы: непобедимые изящные советские леди – Ольга Корбут и Нелли Ким – ничего не могли поделать с миниатюрной румынской девочкой Надей Команэчи, которая на том турнире, впервые в истории этого вида спорта, получила максимальный балл, 10.00!
Надя Команэчи была лидером и несомненной звездой команды Кароли: бесстрашная, неэмоциональная, она была стойким оловянным солдатиком, которую не могли победить ни травмы, ни болезни.
Книга Лолы Лафон построена по принципу докудрамы: есть последовательное изложение биографии Нади до 1990 года и есть никогда не бывшие в реальности телефонные разговоры и е-мэйлы, которыми якобы обменивались автор книги и Надя. На самом деле, если первая половина жизни Нади изложена в книге почти документально, буквально по месяцам, если не по дням, то беседы и электронная переписка – это чисто художественный вымысел Лолы Лафон.
Это представления автора о том, как бы Надя отвечала на вопросы, какую оценку тем или иным событиям своей жизни она бы давала. Такая дуалистичность придает книге, написанной ярким журналистским языком, динамизм и увлекательность, не говоря уже о том, что жизнь Нади – этого румынского сфинкса – сама по себе чрезвычайно интересна.
После триумфа в Монреале коммунистический режим в Румынии и лично чета Чаушеску превратили Надю Команэчи в национальную героиню, социалистическую икону, которая символизировала собой успехи провинциальной Румынии, ведомой «гением Карпат» - Николае Чаушеску. Лафон не обходит стороной эти факты: режим использовал бешеную популярность Нади во всем мире после Монреаля себе на пользу, но и Надя жила совсем не жизнью простых румынских трудящихся.
Сейчас нам кажется это невероятным, но «социалистический лагерь» был почти полностью закрыт «железным занавесом»: для моего поколения слово «выездная» не говорит совсем ничего. А тогда выезжать из стран-сателлитов Советского Союза регулярно могли только спортсмены под неусыпным надзором Секуритате – одной из самых отвратительных спецслужб мира. Надя была «выездная»… Она стала экспортным вариантом румынского варианта социализма, о чем честно пишет Лола Лафон.
Московская Олимпиада 1980 года должна была стать очередным триумфом повзрослевшей Нади, но, как пишет Лафон, в Москве у нее не было шансов против судей, изначально настроенных отдать победу гимнастке из Советского Союза. Лафон описывает бешенство Кароли и слезы – да, тогда Надя впервые публично заплакала – румынской спортсменки.
Зародились ли тогда сомнения у ещё юной Нади в несправедливости не просто того судейского решения, но и системы в целом? Вряд ли: Надя была продуктом пропаганды, она признается, что всем обязана бесплатной системе подготовки спортсменов в соцлагере. А вот её тренер принял своё решение: через год Бела Кароли попросил политического убежища в США и уже на Олимпиаде 1984 года в Лос Анджелесе его американские подопечные завоевали золото…
Лола Лафон обрывает биографию Нади, которую уже к концу 1980-х годов плотно связывали личные отношения с Нику Чаушеску – сыном диктатора – в тот самый момент, когда Команэчи бежит из Румынии и оказывается в США. Лафон точно описывает недоумение и полное непонимание Надей мира, в котором она оказалась: она не просто беженка из голодной страны, но один из символов режима, который довел свою страну до голодных бунтов, она с детства была в привилегированном сословии, была почти своей для семьи Чаушеску. И именно здесь, когда за Надю больше не отвечают ни тренер, ни тиран и его сын, а только она сама, Лафон останавливается: всё остальное есть в Википедии.
Безусловно, книга Лолы Лафон будет интересна тем, кто хотел бы больше узнать о времени, в котором жили их родители, как строилась система социалистического спорта, чем девочки жертвовали во имя грандиозных побед, сколько здоровья уходило на это… Но и это не главное в книге Лафон: автор, по большому счету, показывает, что обе тогдашние политические системы использовали спорт как оружие в идеологической борьбе. Такой вывод напрашивается из очень занимательной и серьезной книги Лолы Лафон.