Дочь времени

Тот самый случай, когда роман, объективно, возможно, отнюдь не самый плохой, становится для кого-то лично (в данном случае для меня) чуть ли не главным разочарованием года. Во-первых, хронология моего знакомства с циклом… Прочитанная год назад "Поющие пески" (6-я книга цикла об Алане Гранте) очень понравилась, но оставила ряд вопросов. Там по сюжету Алан Грант, восстанавливая здоровье после серьёзной болезни, ехал рыбачить к родным в Шотландию. И было интересно, чем он болел. Помнится, что недуг был не только физическим, ещё была депрессия. Теперь, почитав «Дочь времени» (5-ю книгу цикла), я знаю, что в финале предыдущего романа (4-го), преследуя подозреваемого, Грант сверзился в открытый люк. Так что на протяжении всего романа он лежит на больничной койке в одиночной палате, страдает от скуки, и ведёт себя, как худший представитель мужского пола в болезни, капризничая и ноя так, что его нестерпимо хочется задушить во сне подушкой. Он правда очень неприятен здесь.

Что касается сюжета, то он не мог не показаться вторичным всем, кто смотрел сериал об инспекторе Морсе. В одном из последних эпизодов последнего сезона Морс надолго загремел в больницу из-за убитых нехорошими излишествами внутренностей. Его там навещает американка, написавшая книгу об одном нашумевшем убийстве, произошедшем в Оксфорде в прошлом веке. Морс читает книгу, утверждает, что тогда казнили невиновных и берётся от скуки расследовать это старое дело. Но только у Морса были документы расследования, протоколы суда, вещи жертвы – сундук, платье, туфли, панталоны. В общем, всё необходимое.

У скучающего Алана Гранта, взявшегося доказать, что Ричард III (в XV веке) не убивал племянников, нет ничего. Ни показаний очевидцев, ни достоверных доказательств, ничего. Кроме высокомерия и уверенности в собственной правоте по любому вопросу. Он просто решил, что у Ричарда III не лицо убийцы. А здесь Алан Грант никогда не ошибается, и никакие доказательства ему не нужны. И это отдельная тема для разговора.

"Проглядывая в газете репортаж с фотографиями действующих лиц о каком-нибудь нашумевшем процессе, Грант ни разу не спутал судью и подсудимого. Случалось, он мог заподозрить подсудимого в адвокате, ибо адвокат ничем не отличается от всего остального человечества, так же порочен и жаден, как все люди. Только судья всегда выглядит честным и беспристрастным. В парике или без парика, он всегда остаётся судьёй." (с.)

Не знаю, что и думать. В предыдущей книге (для меня), а для цикла в последующей, Джозефина Тэй крайне удивила меня своими (и Алана Гранта) оригинальными взглядами на шотландскую унию 1706 года.
"Шотландия с признательностью вошла в Унию с Англией и получила свою долю всех проистекающих из этого выгод. Колонии, Шекспир, мыло, платёжеспособность и так далее." (с.)

В этой книге Грант поругал немного Марию Шотландскую (за то, что (Вот ведь стерва неблагодарная!) предлагала свою страну любому, кто согласится помочь освободиться от Англии) и высказался в том плане, что Шотландию надо было завоевать, уж слишком беспокойным и непредсказуемым соседом она являлась:

"- А что было в 1063 году?
- Мы навечно прицепили к себе Шотландию.
- Что ж, всё лучше, чем ждать, когда они вцепятся нам в горло. " (с.)

Но по крайней мере здесь он ещё не говорил, что шотландцы всем народом должны были быть за это благодарны, и то ладно.

И теперь вот эта глубокая мысль о судейских лицах. Я уже поняла, что Джозефина Тэй жила в отрыве от реальности на каком-то пушистом облаке. Но она что же, и Диккенса никогда не читала? Очень странно.

Ну и что бы там ни было, книга получилась очень, очень скучной. И теперь я сильно сомневаюсь, что вернусь снова к этому персонажу. Он и в прошлый раз показался не совсем убедительным, взявшись за расследование на основании какого-то нелепого стишка в газете, который прочитал случайно одним глазом. А теперь ещё вот это…