Читая «Лолиту» в Тегеране

бомба попала в дом в зажиточном районе города. Ходили слухи, что в подвале дома укрывались партизаны, ведущие антиправительственную деятельность. Пытаясь успокоить испуганных граждан, спикер парламента Хашеми Рафсанджани на пятничной молитве заявил, что бомбардировки пока не причинили столице реального вреда, так как жертвами их стали «высокомерные богачи и подрывники», которых рано или поздно все равно казнили бы. Он также посоветовал женщинам ложиться спать прилично одетыми, чтобы при попадании бомбы в дом те не предстали бы перед незнакомыми мужчинами «в непристойном виде».

В тот день у меня возникло ощущение, будто я что-то теряю, оплакиваю смерть чего-то пока что не умершего. Словно все личное вытоптали, подобно хрупким полевым цветам, которые выдирают, чтобы посадить на их месте роскошный сад, где все будет расти культурно и организованно. Студенткой в Штатах я никогда не ощущала этой утраты. В те годы моя тоска по дому сопровождалась уверенностью, что этот дом - мой и я могу в любой момент вернуться. Лишь оказавшись там, я осознала истинный смысл слова «изгнание». Шагая по горячо любимым улицам, которые вспоминала с трепетом, я чувствовала, как под ногами гибнут хрупкие цветы моих воспоминаний.

Кем бы мы ни были, к какой бы вере ни принадлежали, добровольно ли носили хиджаб или вынужденно, соблюдали ли определенные религиозные нормы или нет - независимо от этого мы все являлись фрагментами чужой мечты.

никогда, ни при каких обстоятельствах не умаляйте литературное произведение, воображая, что оно является дубликатом реальной жизни; в литературе мы ищем не реальность, а внезапное осознание истины.